Странно... Любому художнику знакомо то удивительное, почти необъяснимое чувство единения с собственным творением, когда, глядя на созданное тобой полотно, ты то ощущаешь, что находишься внутри него, то наоборот, образы, вышедшие из-под твоей руки, начинают оживать вокруг тебя, какими бы невероятными они не казались. Эд тоже хорошо знал это чувство, но сейчас что-то было не так, как-то уж слишком глубоко воспринималось написанное им самим. Как будто демон, чей лик отражался в стекле автомобиля, обдавал холодным дыханием его затылок, а ангел, глядящий на мир с высокой крыши, шептал ему на ухо что-то ободряющее, озаряя мягким, спокойным светом... Он резко обернулся и едва не расхохотался от облегчения - холодок объяснялся распахнутым за спиной окном, в которое игриво влетали порывы ветра, а свет, вне всякого сомнения, исходил от солнечных лучей, плетущих теплую паутинку на стенах.
- Ты параноик, Льюис, - громко сказал он сам себе, осторожно поигрывая кистью. Забавно, но этот секундный страх, оказавшийся таким нелепым, будто вернул его к нормальной жизни. Тревога хоть и клубилась где-то под сердцем, но никак не мешала вдохновению, поднявшемуся откуда-то из недр души - как будто кто-то помог распахнуться невидимым воротам, которые сам он открыть был не в силах. Эдвард пару минут постоял у мольберта, примериваясь, а затем принялся с энтузиазмом играть с оттенками неба над городом, создавая мягкие переходы от закатно-янтарного к чистой полуденной лазури.
- Это лучшая картина, что у меня когда-либо была, - прошептал он, оторвавшись от работы и с удивлением заметив, что за коном уже начинает темнеть. Слова эти слетели с его губ так легко и невесомо, будто кто-то подсказал ему их. Эд задумчиво посмотрел на светлый силуэт ангела на картине, невольно вспоминая недавний диалог в баре с лучшим другом Стивом. Около месяца назад Льюис попал в серьезную аварию, но обошелся лишь парой царапин, что дало повод и без того скорому на язык Стиву вещать что-то об "избранности Фортуной"
- Признайся, ты невероятный везунчик, Эд, - ухмыляясь, говорил он, сопровождая каждую фразу изрядным глотком темного пива. - Правда, у меня порой такое чувство, что ты у Самого в особом списочке. Ну суди сам. Из всех моих знакомых ты попадаешь в переделки чаще всего - то на бандитов каких нарвешься, то на выставке, где твои тусуются, бомбу подложат, или взять ту люстру в театре, а? Сколько лет висела, а ты пройди под ней - и она бац, будто ее подпилил там кто... Я бы считал тебя козлом вселенского отпущения, парень, да ведь каждый раз на тебе ни царапинки. Хороший у тебя ангел, Эд. Надо бы за него выпить!
Вспоминая сейчас эту нетрезвую болтовню, Льюис улыбнулся, однако иногда и самому ему казалось, что вэтом что-то есть. Налив себе виски из домашнего бара он театрально отсалютовал стаканом нарисованному ангелу:
- Твое здоровье, приятель. Спасибо за службу.
Плюхнувшись на диван, он прихватил один из лежавших на столике журналов и бегло просмотрел его, потягивая жгучий напиток.
- Эх, ангел, был бы ты симпатичной девчонкой, - неожиданно протянул он с невольной мечтательностью в голосе. - Если ты - она, залетай как-нибудь, а?
Вскоре художника сморил сон, и комната погрузилась во мрак, лишь тонкий лунный луч падал на мольберт, выхватывая из общего скопления две фигуры: темную, как сама мгла, и светлую, как солнце... [AVA]http://kards.qip.ru/images/celebrity/60/06/1632_src.jpg[/AVA] [NIC]Эдвард Льюис[/NIC]