В свете луны, летящие цветочные лепестки выглядели скорее тревожно, чем умиротворяюще. Сумерки красили сакуру в опасный фиолетовый оттенок, и будь воображение Саки чуть более богатым, он углядел бы во всем этом какой-нибудь зловещий смысл. Но воображение юноши сегодня отпахало свою дневную норму и уже устроилось мирно почивать, поэтому он лишь смотрел на почти полную луну, лениво размышлял, та же ли она самая, что и в мире живых и грыз очередную палочку поки, упаковку которых купил днем вместе с кучей тех бессмысленных вещей, список которых выдал секретарь шефа Коноэ.
Собственно именно его и дожидался Саки, прислонившись к стволу сакуры неподалеку от выхода из здания департамента. Рабочий день закончился еще пару часов назад, однако Тацуми Сейчиро не зря слыл среди сотрудников сумасшедшим трудоголиком. В правдивости этих слухов, юноша имел честь убеждаться прямо сейчас. Изображать незадачливого воздыхателя, которого динамит возлюбленная, Саки уже начинало надоедать, но заявляться прямо в кабинет «возлюбленной» кропящей над очередными колонками трат, ему совершенно не хотелось. Не в его правилах было лезть в клетку к тигру, чтоб убедиться, что у него действительно большая пасть.
Наконец, дверь распахнулась. На пороге стоял сам Коричневый-Тип-Тацуми-сан собственной персоной. Ну надо же… Очевидно, у него сегодня короткий день. Саки дождался, пока мужчина пройдет по дорожке меж сакур чуть дальше, и вынырнул из под сени ветвей.
- Добрый вечер, Тацуми-сан, - юноша приветливо улыбнулся и машинально помахал секретарю палочкой. – Уделите мне пару минут?

От секретаря шефа Коноэ исходили волны ровной профессиональной доброжелательности, которые – Саки был уверен – при желании можно было пощупать. Проблеска истинных чувств там даже не ночевало, но такие мелочи никогда не смущали юношу. Привычный фон повседневной жизни. Оказалось, даже после смерти он не меняется. Прелесть какая.
- Да, - лаконично ответил Саки, с хрустом переломив пополам, зажатую в зубах шоколадную палочку. Он беззаботно заложил руки за запрокинутую голову и подошел ближе к Тацуми, стараясь попадать с ним в шаг. – Да. И нет. В смысле, Вы правы, вопрос рабочий, но я составлю Вам компанию. Чудесная ночь.
Что в ночи такого уж чудесного, юноша уточнять не стал, потому как сам не вполне знал ответ. Созерцательное восхищение погодой и природой Саки было чуждо. Разве что Луна… В лунное ночи, подобные этой, его часто мучила бессонница, а когда сон, наконец, приходил, то приносил с собой картины, которых Саки никогда не видел, и слова языков, которых он не знал. Лунные ночи находили в его крови особый отклик, словно та вспоминала нечто, что забыла давным-давно и сейчас, вот сейчас, она, наконец, поймет…
Саки мотнул головой. Для аллегорий было ни время и ни место.
- Как и сказано в моем отчете от сегодняшней даты, - монотонно начал он, - при выполнении Вашего поручения, мною были зафиксирована активность сверхъестественной сущности, именуемой в просторечии «ёкай», - Саки не сдержался и фыркнул себе под нос. – Ничего особенно страшного, Тацуми-сан. Однако, в случае открытой агрессии, мне будет совершенно нечего противопоставить противнику. Поэтому Ваше предложение о пропуске, очень щедро, но несвоевременно. Не таскать же мне с собой бокен, в самом деле… - уголок рта юноши нервно дернулся, и он предпочел не продолжать неприятную тему. – Я хотел бы получить письменное разрешение, чтобы пройти ускоренный курс магии фуда. Я не знаю, насколько я к ней способен, но даже заклинание барьера – это лучше, чем совсем ничего.
Саки искоса взглянул на Тацуми Сейчиро и вернул свое внимание луне. И в самом деле интересно, та же она самая, что в мире живых, или нет?..

Лекцию о взаимоотношениях ёкаев и шинигами стоило пропустить мимо ушей хотя бы потому, что она же, почти слово в слово повторяла написанное в брошюрке, выданной новому стажеру сразу же, как он шагнул из ворот посмертия. Саки ее добросовестно изучил, поэтому некоторые, крайне узкое, представление о предмете имел. Однако никакие правильные слова, написанные или же сказанные самым уверенным образом, не могли стереть из его памяти чувство собственной беспомощности, которое он ощутил сегодня в ресторане. Да, может быть, ёкаи обычно не нападают на шинигами. Но, к сожалению, ни в жизни, ни в смерти Шидоу Саки никогда  не было ничего обычного. Неважно, хотели ему сделать что-то или нет. Достаточно того, что могли. А к удару, говорил его учитель кендо, ты должен быть готов каждое мгновение своей жизни. Или твой меч накажет тебя за беспечность, Саки.
- А Вы мне, конечно, сейчас все и расскажите, Тацуми-сан, не так ли?.. – юноша светло улыбнулся и с сожалением сунул опустевшую пачку поки в карман. Жаль что по Мейфу никто не додумался расставить урны для мусора, они бы дивно гармонировали с вечной сакурой. – Я юн, порывист и, должно быть, крайне труслив, раз так обеспокоен собственной безопасностью. Но Вы, как опытный старший товарищ-шинигами, конечно, придете мне на помощь, чтоб направить мой пыл в верное русло. Да?..
Саки понимал, что нарывается, но Тацуми Сейчиро ему не нравился, как не нравился любой крючкотвор, упивающийся собственной значимостью. Впрочем, у юноши было такое чувство, что его симпатии полностью взаимны. Прозрачные серые глаза Саки смотрели на секретаря почти с нежностью. Как хорошо, когда люди друг друга понимают, верно?..

Когда-то давно Саки очень раздражало, что люди вокруг говорят так много бессмысленных слов. Потом он привык и даже стал находить в этом положительные моменты. Сейчас это снова начало его раздражать. Слегка.
- Четкий ответ. Неплохая идея, - юноша слегка пожал плечами и вновь отвлеченно уставился на луну. Она давала куда больше ответов, чем секретарь шефа Коноэ. Может быть, потому что, ее никто не спрашивал?.. – Так каков же он, Ваш четкий ответ, Тацуми-сан? Бумага мне не нужна, потому что здесь все решаете Вы. Может быть, Вы все же решите?
Этот шинигами в коричневом костюме был из тех людей, которые любят игры в поддавки. Саки эти игры тоже нравились, но решать вопросы, которые он полагал важными для себя, он предпочитал незамедлительно. Поэтому на этот раз он даже не стал улыбаться. Потом, потом. Попозже. Да, Тацуми-сан?..

Наверное, этого следовало ожидать. Не было никаких оснований полагать, что кто-то будет воспринимать серьезно слова ребенка, так внезапно оказавшегося наделенным бессмертием и силой, которой он был не в состоянии воспользоваться. Мейфу, этот законсервированный в своей вечной весне мир, был точно таким же, как тот, от которого Саки избавила смерть, ведь, если судить здраво смерть не способна изменить ничего, и уж, конечно, она не способна изменить людей. Люди могут дорваться до силы, назваться богами смерти и отправится собирать души, но они останутся людьми, со своими предрассудками, так щедро почерпанными со своего недолгого земного пути. Тацуми-сан был не виноват в том, что он Тацуми-сан. А Саки был не виноват в том, что он Саки. Какая глубокая мысль. Мама бы наверняка оценила…
Юноша чуть прикрыл глаза и едва заметно улыбнулся. Едва ощутимый ветерок тронул грозди цветов, заставляя лепестки пуститься в пляс вокруг двоих шинигами, и Саки с удовольствием подставил лицо нежданной прохладе. Он сам не понимал, что сейчас чувствовал. Веселье? Досаду? Больше походило на то, что Саки не чувствовал ничего. Он помнил это ощущение, когда в груди образуется вакуум, и все сиюминутные желания и эмоции, попав в него, просто перестают существовать. Мама когда-то говорила, что именно этого он должен избегать, но мамы больше нет. Ее нет уже больше двадцати лет. Кто виноват?..
- Сон?.. – юноша приоткрыл глаза, взглянув на Тацуми Сейчиро с легким недоумением. – Не знаю. С тех пор как я здесь, еще не пробовал. Обычно ночью я смотрю аниме, - Саки пожал плечами. – Пойдемте, конечно. Разве это необходимо? Я имею ввиду – спать? Я, вообщем то, и раньше как то не особо…
Юноша неопределённо взмахнул рукой, словно это должно было иллюстрировать конец фразы лучше, чем любые слова.